Кишинэу 2018 | Гагаузия 2016 | Президентские 2016 | Выборы 2015 | Башкан 2015 | Гагаузия 2012 | partide.md
Статистические тенденции на фоне экономических ожиданий
|
|
Недавно мне довелось прочитать несколько статей, в которых комментируются цифры экономического роста и инфляции и, в частности, приводятся объяснения по поводу достоверности этой статистики. С оговоркой, что в одном предложении невозможно обобщить содержание учебника по экономике, попытаюсь и я привести некоторые разъяснения по этим показателям, в частности, относительно уровня инфляции.
В последнее время все чаще раздаются голоса, которые утверждают, что дела в экономике идут хорошо, что промышленность начинает приходить в себя и становится более конкурентоспособной, инфляция идет на убыль, а поступления в бюджет выше плановых показателей. Наверное, живи я в другой стране, можно было поверить этим утверждениям. Но речь идет о Молдове, которой, по моему мнению, не светит пока стать примером экономического чуда. Экономический рост превысил ожидания и составил более 7% по итогам первого квартала (но это не рекорд: Страны Балтии, Армения или Грузия достигли более высоких темпов роста).
Наиболее высокий рост отмечен в строительстве и в сфере частного потребления. Оба они — волатильные составляющие роста, которые зависят в основном от спекулятивного бума на рынке недвижимости, соответственно от доходов (текущих и, возможно, планируемых). Логично предположить, что этот экономический рост, который отмечается седьмой год подряд, находит отражение и в уровне жизни населения. Но, к сожалению, все обстоит не так.
Что касается инфляции, уже боюсь и комментировать ее, так как из всех макроэкономических переменных величин именно она, по всем показателям, наиболее далека от реальности. Серьезный упрек в адрес индекса потребительских цен (ИПЦ) — он не учитывает стоимость жилья, не делает различия между крупными социальными группами и между регионами, а его исчисление как простая средняя величина расходов с сезонной интенсивностью влечет менее ярко выраженные инфляционные ожидания. Статистические данные, согласно которым за первое полугодие инфляция повысилась всего лишь на 3,9% (цифра, которая в любом случае является только индикативной), никак не вписываются, по крайней мере, на первый взгляд, в экономический рост сверх ожиданий, стимулируемый активным потреблением. Тем, кто опирается на эти цифры, осмелюсь обратить внимание на то, что таким образом они недоиндексируют зарплаты и тем самым снижают покупательскую способность.
Что касается потребительской корзины, можно сказать, что она «дурачит» уровень инфляции (не следует воспринимать ad literam), если говорить о ее структуре, неполной и полной изъянов и которая предопределяет недооценку инфляции — к примеру, доля хлебобулочных изделий почти равнозначна доли расходов на коммунальные услуги, занижены расходы на жилье (квартирная плата), а расходы на образование (школьные сборы, расходы на имматрикуляцию) отсутствуют, не учтена сельская инфляция; занижены и многие другие методологические аспекты.
Молдаване потребляют в два раза больше продуктов питания (если судить по доле этих продуктов в потребительской корзине), чем другие европейцы, и причина тому — их бедность. Чем беднее человек, тем больше продуктов он потребляет по сравнению с другими расходами — потому что потребность в еде приоритетна и денег на другие расходы просто не остается. И лавина покупок в разного рода магазинах показатель не благосостояния, а отчаянных попыток максимально рачительно распорядиться своими мизерными доходами. Кроме того, думаю, одинаковый подход к достижению инфляционных целей, с одной стороны, и ростом внешнего дефицита (торгового и текущего счета) правильным не назовешь даже с натяжкой.
Укрепление обменного курса является, по моему мнению, центральным элементом, который объясняет низкий уровень инфляции. К примеру, с января до начала июля лей укрепился примерно на 7% по отношению к доллару. Самый убедительный аргумент может дать простой анализ, из которого явствует, что 5-процентное укрепление курса лея может привести к снижению инфляции более, чем на 1%. Иными словами, если с начала года лей укрепился на 7%, этот факт способствовал снижению инфляции примерно на 2%; следовательно, за первое полугодие инфляция может составить 6%, а не 3,9%, как показывает официальная статистика, а в годовой величине — даже около 13%.
Лей не боится засухи. Как и всплеска внешнего дефицита. Быстрое укрепление лея, заметное в последнее время, наводит на мысль, что национальная валюта не обращает внимание на происходящее в реальной экономике. Но надо признать, что в результате укрепления обменного курса дешевеет импорт и тем самым обостряется внешний дефицит. А бум внутреннего потребления связан, прежде всего, с укреплением обменного курса — по двум причинам. Во-первых, рост предложения (благодаря дешевеющему импорту) влечет за собой спрос на новом уровне равновесия. Во-вторых, доходы населения, выраженные в валюте, становятся все более значительными благодаря укреплению обменного курса, облегчая доступ к кредитам.
Тем не менее, рано или поздно эти тенденции найдут отражение в инфляции, так как взрывная волна потребительского бума докатится в конце концов и до цен в реальной экономике — через доходов, зарплату и стоимость. Учитывая опыт 2005 и 2006 годов, маловероятно, что официальные прогнозы инфляции и внешнего дефицита (текущего счета, торгового баланса) оправдаются в 2007 году.